Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Фантастика - - Карьера в никуда

Проза и поэзия >> Русская современная проза >> См. также >> Веллер, Михаил >> Фантастика
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Михаил Веллер. Карьера в никуда



     Эта вековой дали затерянная история была рассказана мне двадцать лет назад покойным профессором истории Ленинградского университета Сигизмундом Валком. Профессор собирался пообедать в столовой-автомате на углу Невского и Рубинштейна. Он пробирался к столику, держа в одной руке тарелку с сардельками, а в другой ветхий ученический портфельчик, и сквозь скрепленные проволочкой очки подслеповато высматривал свободное место. Под его ногой взмявкнула кошка, сардельки полетели в одну сторону, портфель в другую, очки в третью, сам же профессор - в четвертую, где и был подхвачен оказавшимся мною (что не было подвигом силы: вес профессора был соизмерим с весом толкнувшей его кошки, на чей хвост он наступил столь неосмотрительно). Я собрал воедино три дотоле совместные части, выловив очки пальцем из чьей-то солянки, к негодованию едока, сардельки же бойко выбил без очереди взамен растоптанных. Ободрившийся старичок в брезентовом дождевике вступил в благодарственную беседу - и я был поражен знакомством: профессор с мировым именем. Кажется, своеобразно польстило и ему - то обстоятельство, что воспитанные манеры принадлежали именно студенту родного университета.

     Апрельское солнце клонилось, Мойка несла бурный мусор, Летний сад закрылся на просушку: я провожал профессора до Библиотеки Академии наук. Он поглядывал хитро и добро, покачивал сигареткой в коричневой лапке, шаркал ботиночками по гранитам набережных и рассуждал... Был вздох о счастье юности, вздох о мирской тщете, вздох о всесилии времени; легкой чередой вздохи промыли русло мысли, слились в сюжет - характер, судьба, история. Он касался рукой имен, дат, названий - просто, как домашних вещей: история казалась его домом, из которого он вышел ненадолго, лукавый всеведущий гном, на весеннюю прогулку.

     Записки мои потерялись в переездах. Я пытался восстановить обломки фактов расспросами знакомых историков - безуспешно; эрудиция и память Валка были феноменальны.

     Сохранилось: происходило все во второй половине прошлого века в Петербурге и двух губернских городах, герой воевал в русско-турецкую войну 1877 года, по молодости примыкал к народникам, знался с народовольцами, достиг поста не то губернатора, не то чего-то в таком роде, - уж не вспомнить, да и не имеет это, наверно, принципиального значения. Кончил же он в доме для умалишенных, до водворения туда исчез надолго так, что еле нашли: слухи о загадочном исчезновении поползли средь людей, не обошлось, разумеется, без суеверия и выдумок глупейших, хотя и небезынтересных самих по себе: некий сочинитель даже повестушку про то намарал, - забыл названного Валком автора, забыл название, издательство, - где искать концы, как? Да и стоит ли...

     Ах, сторицей, сторицей расплатился со мной старенький профессор за порцию сарделек и выуженные из супа очки, если двадцать лет прозревают во мне произнесенные им слова. Возможно, память что-то исказила, но главное-то я помню, держу, не раз ворошил, прикидывал слышанное в тот теплый апрельский вечер шестьдесят седьмого года: сияла в закате Петроградская сторона, кружились в Неве льдинки, звенел трамвай на Тучковом мосту, щурился и смеялся своему рассказу профессор, объяснял без назидания, учил не поучая - делился со мной, девятнадцатилетним.

     И жаль дать пропасть словам его в забвении, жаль!

     Не читать мне лекций по истории, не быть профессором, не обедать сардельками в той забегаловке - нет ее больше; попытаться могу лишь передать, оставить поведанное им; а то время идет - и проходит.
* 1. МАЯТНИК ДУШИ *
19 лет. Простые ценности


     "186... г. Санкт-Петербург.

     ...я не хочу карьеры. Почтенный папенька, простите... Вы сами воспитывали меня в духе уважения к людям, сострадания к сирым и обиженным. Учили жить по совести, и быть, главное, хорошим человеком.

     Карьерист же, как я представляю, означает человек, болеющий не о пользе дела, но о деле ради своей пользы и выгоды. Неуважение и презрение ему отплатой, зависть и ненависть. Им льстят - но клевещут, порядочные люди должны отвертываться от них, не подавать руки; они низки и эгоистичны. Все в этом враждебно мне.

     Гнаться за успехом? Класть на это жизнь? Зачем?.. Какой смысл? В богатстве и власти? - мне это не нужно. Разве в этом предназначение человека?.. Разве это приносит счастье?

     Я поступил на курс университета, чтобы изучать право, чтобы помогать людям и улучшать действительность. И хочу единственно вещей простых и никому не заказанных: счастья, любви ближних, доброго мнения людей и настоящего дела, честным исполнением которого смогу гордиться. Хочу быть полезен, нужен людям и обществу.

     Мне все пути открыты, пишете Вы: мол, и внешность, и ум, и трудолюбие, и умение влиять на людей, и деньги (я краснел)... И растратить это на суету, достижение внешних отличий? Трястись и волноваться - вдруг пост достанется не мне?

     Я избрал иной путь. По окончании курса я хотел бы уехать куда подалее, где цивилизация еще не наложила свое губительное клеймо продажности и разврата, где люди не соревнуются в излишествах и пороках, где чисто сердце и крепок дух. Я хочу найти свою судьбу среди людей, работающих честно и тяжело, преодолевая истинные трудности и борясь с суровой природой. Насаждать закон и справедливость, пресекать зло и утверждать добро, - вот профессия правоведа.

     И если я таков, как Вы считаете, то сумею сделать многое - и, следовательно, мои способности и возможности будут замечены, поприще мое будет расти, выситься, - ибо везде нужны хорошие работники: будет по заслугам и честь. Старайся исполнять свое дело наилучшим образом и не думай о награде - она придет сама. Только такой род карьеры мог бы меня прельстить.

     Я знаю, это нелегкий путь. Но я готов к трудностям и не боюсь их. Вы правы: жизнь отнюдь не гладка, есть и несправедливость, и пороки, и недостатки; но разве борьба с ними - не достойны, не высший удел?

     Денег мне, спасибо, вполне хватает. Но Вы напрасно опасаетесь, что меня завлекают кутежи, франтовство, "доступные женщины" и "студенческие шалости". Друзья мои - чудесные и достойные люди, и если нам весело - на то и молодость.

     А дурное влияние Дмитревского Вы подозреваете безосновательно, - напротив: он человек в высшей степени рассудительный, умный, образованный, душой чист и благороден; ему я многим обязан, в том числе и воздержанию от скверных наклонностей. Он как раз серьезен, положителен, - Вам бы понравился непременно..."
21 год. Мы переделаем мир


     Нытики, пессимисты, тоскующие, - презираю вас. Кто хочет делать - находит возможности, кто не хочет делать - изыскивает причины.

     Еще ничего в жизни не сделали - уже стонут, уже всем недовольны! Все критикуют - никто ничего делать не хочет. Все видят недостатки - никто не хочет действовать за их устранение. А вы хотите, чтобы недостатки сами исчезли - так ведь и тогда будут брюзжать, найдут повод, брюзги несчастные!

     Как не поймут: жизнь будет такой - и только такой! - какой мы ее сами сделаем. Никто за нас не сделает, не поднесет готовое. И вот когда вы слезете со своего дивана, и подотрете свои сопли, и засучите рукавчики на чистеньких бездельных ручках - только тогда что-то может измениться.

     Все сделать можно, все в наших руках. И не надо ждать, что все сразу как по маслу пойдет - так не бывает. И трудности будут, и поражения, и несправедливости, и боль, - но будет делаться дело, будет улучшаться жизнь, становиться счастливее люди - и вы сами в первую очередь.

     "Коррупция кругом", "продажность заела"... А ты сам с этой коррупцией уже сталкивался? С этой продажностью хоть раз боролся? Ты же сам ее первый соучастник - если видишь - и миришься!

     Еще смеют говорить - жизнь, мол, такова! Жизни-то не знают - уже уверены, что она дурна. Бороться не пробовали - уже смирились.

     Чем же дурна? Что рабства больше нет? Что всяк волен грамотен стать, образование получить? Что стезя каждому открыта? Что журналы выходят? Что железная дорога грузы перевозит, со смертельными болезнями бороться научились, что гласность во всем, каждый может свое мнение вслух публично высказать?

     Нет, не высказывают: друг другу жалуются, а вслух - нет: даже этого не сделают, улитки унылые, лежачие камни.

     Некогда за веру ссылали, сжигали, продавали, как скотов, чума страны косила, в нищете и невежестве в тридцать лет умирали - и после этого говорить, что прогресса нет? Что жизнь не улучшилась?! Да оглянитесь кругом - у вас глаза-то есть?

     Согласен: есть еще и неравенство, и подлость, и мздоимство, - а вы хотите, чтоб вам рай был готов? Гарибальди Италию освобождает, в американских штатах белые воюют с белыми же рабовладельцами, негров от гнета избавляя, - так действуют настоящие люди, желающие лучшей и справедливой жизни! Вспомните пятерых повешенных на Сенатской: не прошло даром их дело, обязаны мы им!

     (Один подлец, отказавшийся подписать петицию, чтоб Дмитревского оставили в университете, заявил, что причина моих взглядов - богатство, происхождение и пр. Мол, достоинство тебе по карману, совесть мучит потому, что не мучит желудок. Думаешь об общем благе, ибо нет нужды заботиться о благе личном. А бедняк спор выгоды с совестью решает в польщу жизни своей семьи. Благородство возвышает богача среди себе подобных, ему достигать нечего, он наверху; а бедняку выбиться в люди, занять место по способностям, не хуже других, можно лишь ничем не брезгуя...)

     Если б каждый вместо нытья сказал всю правду вслух, сделал бы все, что мог, - уж рай настал бы! Ведь мерзость-то вся - она же только нашим молчанием, нашим смирением сильна; мы б ее давно смелИ. И должны смести. И сметем!

     А будет сопротивляться сильно - прав Дмитревский, любыми средствами надо бороться за правду и справедливость. Надо - так и огнем и мечом, не боясь жестокостей французской революции...
23 года. Наказание добродетели


     А как-то все-таки странно: лучшие места получили совсем не самые способные и заметные из нас. Сколько обещающих юношей, блестящих умов, бьющих через край энергий - где ж они? Влачат самые рядовые обязанности. А места, свидетельствующие о признании, раскрывающие перспективы, требующие, казалось, наибольших качеств, заняты сравнительно незаметными и заурядными... Ну - связи, деньги, продажность; но когда и этого нету - все равно: неясным образом сравнительные серости преуспели больше звезд.

     Вспоминаю наших профессоров... многие студенты к концу курса были и умнее большинства их, и образованнее, и куда лучше говорили. Как вышло, что именно они в чинах и званиях? Ведь и на их курсах учились промеж ними более достойные - где они, как?

     Во мне не говорит обида, я лично ничем не задет, никому не завидую, роз под ноги и не ждал; я просто понять хочу. Конечно: блестящий ум часто сочетался с самолюбивым и несдержанным характером - это мешает, таких людей стараются избегать, отодвигать, они наживают влиятельных врагов. Но даже если они скромны, вежливы - все равно! Тем легче теряются...

     Мое место незначительно, обязанности несложны, я делаю больше положенного не из корысти - а просто могу много больше, да и работать плохо неинтересно. Кругом же валандаются спустя рукава, поплевывают - и припевают. А мне чуть что - выговаривают...

     Ладно, обошли повышением, не нужны мне эти копейки и фанаберия, - несправедливость обидна. Даже не она: дико, вредно для дела, н_е_п_р_а_в_и_л_ь_н_о_! - ты хочешь работать хорошо, а тебя не дают.

     Кому плохо, если я буду работать в полную силу? Да за то же самое жалованье? Если я могу делать больше, лучше, разумнее - так повысьте меня, дайте возможность использовать все силы - вам же во благо, - людям, обществу, делу, начальству тому же, ведь работа подчиненных им же в заслугу идет! Не повышаете - так хоть на моем месте дайте мне работать, пойдите навстречу - если вам это нетрудно, ничего не стоит, а польза дела очевидна! Ладно, не помогайте, - так хоть не мешайте, не суйте палки в колеса, не бейте за то, что работаю лучше других!

     Бред: я стараюсь работать хорошо во благо, скажем так условно, своему учреждению и начальству. А учреждение и начальство наказывают меня, требуя, чтобы я работал плохо - как большинство.

     Кто работает "как все" (плохо!!) - ими довольны и повышают в должностях. А кто хорошо - бедствует. Честно борешься с недостатками - ты же и виноват. А кто недостатки эти умножает - оказывается прав. Хотя сам на эти недостатки жалуется. Хотя ему самому эти недостатки мешают! не понимаю...

     Какова же эта поразительная антилогика, что наверх идут заурядности? Кому это выгодно, зачем, почему?..

     Известно: новое, лучшее - утверждает себя в борьбе с отжившим, и вообще - чем больше хочешь совершить, тем больше трудностей надо преодолеть; так. Но - кто тут друзья, кто враги, каковы их мотивы?.. Ясно бы враждебный департамент, противная точка зрения, претендент на место; но откуда упорное неприятие, неприязнь коллег и начальства, когда я хочу что-то делать лучше, по-новому, больше - для нашего общего дела?

     ...Да, брат: одно дело знать, что путь добродетели усыпан не розами, а терниями, а совсем другое - по ним идти. Что ж - кто ж из известных людей жил и пробивался без трудностей? Вид пропасти должен рождать мысль не о бездне, а мосте. Одно мучительно: на словах-то все тебе союзники, а вот на деле... Ну, Дмитревскому еще куда труднее, чем мне. Как прозябает, бедный, светило наше...
25 лет. Жизнь несправедлива


     Меня не то гнетет, что в жизни много трудного и несправедливого. Не то, что хорошие и добрые люди часто незаслуженно страдают. Не то, что зло подминает добро. Это бы все ерунда... сожмем зубы в борьбе и победим! Я молод, здоров, я не знаю, куда приложить бьющую энергию, я чувствую в себе силы совершить что угодно, добиться всего, одолеть все; клянусь - я могу!..

     Другое меня гложет, гложет непрестанно, иссасывает душу, подтачивает веру. Если несправедливость царит в отдельном случае, меж отдельными людьми, в отдельном месте, в отдельную эпоху, наконец, - с ней можно и должно бороться. Будь настоящим бойцом, сильным, умелым, упрямым - и ты победишь: победит правда и добро. Но так ли, так ли устроен мир, чтоб они побеждали?

     Я чувствую себя по возможностям Наполеоном - но что, что мне делать, скажите! Я не знаю! В чем смысл всего? Как добиться торжества истины? Возможно ли оно вообще? И что есть истина? Я смотрю вокруг - это бы ладно, но я смотрю в историю - и безнадежность охватывает:

     Древние греки, гармоничные эллины - приговорили к смерти Сократа! Не успел умереть Перикл, покровительствующий Фидию, - и Фидий гибнет в темнице! Да что Фидий - царь Соломон, мудрейший Соломон - первое, что сделал, придя к власти, - приказал убить родного брата, чтоб устранить возможного конкурента! Англия, твердят, демократические традиции, - а не Англия уволила с флота славного Нельсона, и за что? Пытался мешать ворам растаскивать казну империи! Битвы выигрывал он - а главные награды получали другие. Не Англия ли казнила свою славу - Томаса Мора, светлейшего из людей? Колыбель свободы, Франция? Что ж ничтожный король и французы оставили на сожжение Жанну д'Арк, свою гордость, освободительницу, святую? А поздней? Дантон, Марат, Робеспьер, Демулен - все лучшие срублены! Наполеон - умер в ссылке. Цезарь - убит своими. Данте - умер в изгнании. Пушкин - убит на дуэли. И несть конца, несть конца! Вот убит ничтожеством Линкольн! Вот что изводит душу!..

     Неужели извечны горе и гибель лучших людей? Торжество зла? И если хочешь нести свет и добро - будь готов к цене костра, меча, креста? И это бы меня не испугало, не остановило, - знать бы, что после смерти истина моя восторжествует. Но ведь те же самые, благонамеренные и послушные, которые лучших людей изгоняли и убивали, - после возводили их в святые, и продолжали уничтожать еще живых. Разврат и продажность Ватикана - это что, торжество дела первомучеников? Сожжение еретиков, которые ту же Библию на родном языке читали - это милосердие христианства? И после этого вы мне предлагаете верить в бога? Не могу я в него верить.

     ...Либо мир устроен неправильно, либо мои представления о нем неправильны. Но ведь за торжество и победу этих представлений лучшие из лучших жизнью жертвовали! Вера в добро вечно живет!

     Две истины есть в мире: истина духа - и истина факта. Истина того, у кого в руке в нужный момент оказался меч, - и истина того, кто не дрогнув встречает этот меч с поднятой головой. Один побеждает - второй непобедим. И две эти истины, каждая права и неколебима по-своему, никогда не сойдутся...

     Это как клещи, две неохватные плоскости - небо и земля, твердые, бесконечные, плоские: сошлись вместе, давят меня, плющат, темнеет в глазах, не вздохнуть, тяжко мне, темно, безысходно...

     А Дмитревский в ссылке. За то, что добра хотел сильней, чем мы все! "Противозаконно"... ведь цели его и Закона одни: счастье, справедливость... Безнадежно: везде филеры, сыск, тайный надзор...
27 лет. Так создан мир


     Представим:

     Пустырь. На одном его краю - карета. На другом - десять человек. Сигнал! - они бегут к карете. Кто же поедет в ней? - тот, кто лучше правит? Нет - тот, кто быстрее бегает. Кто сумел обогнать, растолкать всех; а ездить он может весьма плохо.

     Так во всем. Любая вещь принадлежит не тому, кто наиболее способен ею распорядиться, а тому, кто наиболее способен ею завладеть и удерживать.

     Поэтому "высокий чин" сплошь и рядом - посредственность и заурядность во всем, кроме одного - он гений захвата и удержания своего поста. Все его помыслы направлены именно на это, а не на свершение дел. И, естественно, он достигнет и сохранит пост гораздо более вероятно, чем тот, кто, будучи даже более умен - и несравненно более способен распорядиться постом, - энергию направит на свершение дел, а не сосредоточит единственно на удержании поста.

     Преимущества карьериста очевидны: каждый его шаг подчинен захвату цели. Любое действие он рассматривает только под этим углом целесообразности. Все, что способствует захвату цели, - хорошо, что не способствует - не нужно, что мешает - плохо. И будет всем доказывать, что именно он достоин владеть, все силы направит на пресекание чужих домогательств, на создание мнения, видимости, положения - таких, что его не сковырнешь. А дело он делает лишь так и лишь настолько, как полезнее для удержания поста, а не для самого дела.

     Это первое. А второе:

     Два человека, равно умных и энергичных. Разница: первый порядочен и добр, а второй способен на любой, самый злой поступок.

     Кто вернее достигнет трудной цели? Второй.

     Почему? - Потому что он в два раза более вооруженнее, сильнее: он способен и на добрые средства, и на злые, а первый - только на добрые. Из всех возможных поступков для первого возможна только одна половина сферы, а для второго - вся сфера, весь арсенал.

     Могут сказать, что это дурно. Но разве я и сам так не считаю?.. Могут сказать, что этого не должно быть. Но разве я виноват, что так есть? Могут сказать, что это несправедливо. Это так же несправедливо, как землетрясение: худо, а не отменишь, негодовать бессмысленно, а замалчивать вредно - надо знать о нем больше, чтоб как-то существовать, приспосабливаться, спасаться.

     Вот поэтому добродетель всегда будет в рабстве у порока, благородство - у низости, ум - у серости, талант - у бездарности, ибо слабость всегда будет подчиняться силе.

     А победитель всегда прав. Ибо через его действия и происходят объективные законы жизни, природы. А жизнь, природа - всегда права. Жизнь - она и есть истина: она - данность, кроме нее ничего нет. Ошибаться могут лишь наши представления о ней.

     Возразят: пошлость мысли... Спросят: а как же мораль и бог? Но в бога я не верую, а мораль понял...

     (Отчего, говорите, мораль и совесть противоречат личной выгоде?

     Ответ первый: чтоб люди вовсе не пожрали друг друга; в обществе необходим порядок, правила нравственности и поведения.

     Ответ второй: мораль нужна сильному, попирающему ее - чтоб подчинять себе слабого, верящего в нее и следующего ей.

     Это - пошло, общеизвестно, зло. Но вот третье:

     Диалектика мудрого Гегеля: единство и борьба противоположностей. Жизнь и смерть, добро и зло, верх и низ, красота и уродство - одно без другого не существует, как две стороны медали: одно тем и определяется, что противоречит другому.

     Где есть реальность - там есть и идеал. Это единство противоположностей. Мораль - это идеал реальности. Она вечна, как вечна реальность, и недостижима реально - ибо есть противоположность реальности.

     И четвертое:

     Опять Гегель: любая вещь едина в противоречии двух своих сторон, противоречие вещи самой себе - свойство самого ее существования, закон жизни. В организме процессы, необходимые для жизни, одновременно тем самым приближают организм к смерти. Ходьба затруднена силой тяжести, вызывающей усталость, - но ею же делается вообще возможной, давая сцепление с землей.

     Жить - значит чувствовать. Чувство - это противоречие (обычно неосознанное) между двумя полюсами: имеемое и желаемое, хотение и долг, владение и страх потерять, лень и нужда, добро и зло, голый прагматизм и запрет "скверных" средств, пусть и вернейших для достижения цели.

     Совесть и выгода - это единство противоречия. Это две мачты, растягивающие парус - чувство; доколе он несет - это и есть жизнь. А инстинкт диктует жить, т.е. чувствовать, т.е. иметь это противоречие.

     Это противоречие в душе человеческой постоянно. И чем сильнее, живее душа - тем сильней оно! (Недаром великие грешники становились великими праведниками.) Каждый не прочь и блага все иметь - и по совести поступать. Выгоде уступишь - мораль скребет, морали последуешь - выгода искушает. Отказ от выгоды - сильное чувство, преступить мораль - еще более сильное. В чувствах и жизнь.

     Люди - разные: один уклонится в выгоду, мораль вовсе отринув, другой - в праведность, выгоду вовсе презрев; но это крайности, а жизнь вся - между ними...

     А насколько следовать морали - натура и обстоятельства сами диктуют.

     Конечно, мои рассуждения философски наивны, но каждый ведь для себя эти вопросы решает.)

     Везде в жизни действует закон инерции - стремление сохранить существующее положение. Это не плохо: во-первых, это так, потому что мир так устроен, во-вторых - это инстинкт самосохранения. Общество, скажем, инстинктивно, по объективному закону, не зависящему от воли и сознания отдельных людей, - стремится сохранить все то в себе, с чем смогло выжить, развиться, подняться до настоящего уровня цивилизации и на нем существовать. Время произвело беспощадный отбор, и выжило то, что оказалось наиболее жизнеспособно, т.е. верно для жизни и развития людей в обществе.

     А сколько в веках прожектеров, авантюристов, ниспровергателей! Послушать их, последовать всем их заманчивым проектам - человечество не могло бы существовать: они противоречат друг другу, придумывают немыслимое, выдают желаемое за действительное, обещая быстро и легко переделать мир. Что будет, если человечество будет следовать за ними всеми? - анархия, развал всего, что с таким трудом достигнуто за века и тысячелетия, упадок, гибель.

     Сама жизнь отбирает из их прожектов реальные.

     Поэтому первая и естественная реакция общества на такого гения - обострение инстинкта самосохранения: придавить его, чтоб не разрушал. Каждый, кто высовывается над толпой, - потенциальный враг общества, угрожающий его благоденствию. Любая система стремится к стабильности, а гений - это дестабилизатор, он стремится изменить, и система защищается - как в естественных науках. Он говорит, что для вашего же блага? Все так говорят! Дави их всех, а жизнь после разберется, кто прав. Что ж - после некоторым ставят памятники...

     Каждый, кто хочет блага обществу, - должен быть готов пожертвовать собой во имя лучшего будущего общества, будущего блага... Но и в будущем точно так же подобных ему благородных самосожженцев будут давить и уничтожать - вот в чем трагедия! Ибо развитие непрерывно, бесконечно, доколе жизнь существует. Ничто в принципе не меняется...

     Значит, ждать награды за добро нечего. Хула и травля наградой благородным и мятущимся умам. Да посмертная слава. Да улучшение жизни после их смерти - если они окажутся правы. Но какое улучшение? - такое, в каком среднему человеку, стаду, будет сытнее и привольнее, - а страсти-то останутся те же, несправедливости те же, лучших, избранных - травить будут так же.

     Стоит ли, понимая все это, жертвовать собою ради такого положения вещей?

     Каждый решает это для себя сам...

     Но я - Я - не чувствую в себе сил, веры, самоотверженности класть свою жизнь на алтарь служения человечеству, - ибо не алтарь никакой, а камень дорожный под колесом истории. Человечество катит в колеснице, а лучшие из лучших мостят дорогу под колеса своими костями. Им поют славу и сошвыривают под колеса новых народившихся лучших людей, чтоб ехать и петь дальше: ровней дорога, больше еды, теплей солнце, а суть-то все та же самая...

     Вот как все это устроено...

     Я обыкновенный человек, и хочу всего обыкновенного: и достатка, и всех благ людских, и всех мирских радостей... нет во мне фанатизма жертвовать собой.

     А не жертвовать - значит отказаться от лучшего, что есть в твоей душе. От самого высокого и достойного. Измельчиться. Жить ничтожнее, нежели ты способен...
30 лет. Здесь мое место


     Как же я дошел до жизни такой? Да, я мечтал об истине, имел идеалы, хотел жить по совести, - но, в общем, никогда сознательно не избирал мученичество. Как путь мой завел меня к нему?.. Я ведь такого не хотел... Духу столько не было, чтоб решиться, выбор сделать, сознательно пойти, - а вот...

     Да разве десять лет назад поверил ли я бы, решился ли бы - если б от меня потребовалось стать нищим, состарившимся, одиноким, изгнанным, только что подаяния не прошу - и то! И то даст порой кто, на нищее платье мое глядя, крендель или гривенник - и беру! И стыд-то перестал испытывать! Да ведь я по миру пошел, Христа ради пошел, куда ж ниже!

     Как же вышло, что благородные побуждения юноши завели меня на рубеж, дальше которого уже и нет ничего?! Ведь действительно получилось, что я своим убеждениям всем, всем пожертвовал - ничего в жизни не имею, гол, как праведник!

     Сам-то я знаю, и клянусь, что не настолько же я был подвержен поиску истины, служению справедливости, чтоб за них умереть в цвете лет нищим под забором! - а вот умираю нищим под забором.

     А самое парадоксальное - за что? Ведь я совсем не тот, что был в двадцать лет, и нет у меня уже тех святых и наивных убеждений, что тогда были! Нету! Жизнь их вытоптала, выбила, развеяла. За что же я страдаю и гибну? Я нищ - а нищету ненавижу! Праведен - а праведность презираю! Не хочу я ее, само собой это получилось. Не делаю ничего - а бездельников не переношу, хочу дела, мне не хватает его, мне деятельность требуется.

     А какая? Ради куска хлеба? - мало, скучно, труда не стоит. Ради мелкого достатка? Нет; меня лишь большое удовлетворит.

     Значит - добиваться, рвать, идти вперед, вверх...

     ...Так зачем же человек вступает на путь карьеры - если заранее предвидит все издержки и горести? А ведь вступает...

     Человек большой карьеры счастлив - на самый поверхностный взгляд. На взгляд более углубленный - доля его тяжка.

     Семья ему не отрада. Женится обычно по расчету. Дети растут чужими. У него нет настоящего домашнего очага - блеск особняков в беде не согреет, выгодная жена в горе не утешит. Вот его любовь.

     Любовница? Красива и молода - из денег и выгод. Бросит его первая чуть что, продаст, сменит на лучшего при удобном случае.

     Деньги? Куда они ему - и имеющихся-то не потратить. А вот и старость - здоровье ни к черту, ходит с трудом, ест по диете, хмур и мрачен, - что радости-то в миллионах?

     Слава? В глаза-то льстят, за спиной плюются. Помрет - и слезы не проронят: собаке собачья смерть. Презрение и ненависть.

     Дела его? Нет никаких дел, одна суета и видимость.

     Положение? Жри все время других и бойся, что они сожрут тебя.

     Отдых, безделье? Тоже нет. Ведь заняты все время, что-то делают, устраивают, договариваются, ни часа свободного, устают смертельно, здоровье гробят, в могилу сходят раньше времени.

     И хоть бы радость, счастье в этом имели - так ведь тоже нет! Озабочены, насторожены, вечно козни подозревают, угрозы своему положению; тяжело им, хлопотно, невесело.

     Делают что хотят? - и вовсе нет! Рабы они своего места, делают только то, что выгодно месту - удержать, чтоб начальство не осердилось, подчиненный не подсидел. За рамки эти жестокие - не вышагнуть!

     Почему же не выйти в отставку, не отдохнуть на покое, наслаждаясь плодами долгого труда и праздностью?

    

... ... ...
Продолжение "Карьера в никуда" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Карьера в никуда
показать все


Анекдот 
Идите к своей цели и не жалуйтесь на нехватку времени. Его у вас в сутках столько же, сколько было у Сократа, Ломоносова, Бетховена, Эйнштейна и Майкла Джексона.
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100