Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Диковский, Сергей - Диковский - Сказка о партизане Савушке

Проза и поэзия >> Русская современная проза >> См. также >> Диковский, Сергей
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Сергей Диковский. Сказка о партизане Савушке

-----------------------------------------------------------------------

В кн. "Сергей Диковский. Патриоты. Рассказы". М., "Правда", 1987.

OCR & spellcheck by HarryFan, 19 December 2000

-----------------------------------------------------------------------



    Есть в Приморье одна дальняя сопка. Зверь на ней не живет, деревья не держатся и трава не растет.

    Говорят, будто сопка та из чистого золота. Только по-настоящему ее никто не видал: всегда она в тумане, всегда в облаках; дунет ветер, блеснет светлый краешек и снова утонет, а что в середине, одни ястребы знают.

    Идти к сопке этой надо с опаской. Налево пойдешь - в трясине увязнешь, направо пойдешь - в обрыв попадешь. Только и есть одна медвежья тропа - от Гусиного озера, мимо железного камня, мимо двойчатки-сосны, через реку Бедовую. А дальше и тропа обрывается.

    Ту дорогу один Савушка знал. Был такой небольшой мужичок, веселый, хромой, глаза озорные. Он в русско-японскую артиллеристом служил, там ему ногу колесом и помяло.

    Жил Савушка беспокойно, как цыган. Зимой лошадей кует, плуги правит, а как дуб лист развернет, мешок за плечи - и прощайте до осени! Тайга ему голову навек закружила. Вот он все и бродил: в озера глядел, птиц передразнивал, к зверям прислушивался. Нравилось ему ключи да сопки заново открывать. Если бы Савушке вовремя азбуку показать, был бы он сегодня профессором. Да не вышло - пошел в кузнецы.

    Он ружья с собой не брал. Звери Савушке вполне доверяли. Выдра ему рыбу укажет, медведь тропинку протопчет, белка орехов нащелкает.

    Сопку Савва открыл, да золото добывать было некому: обложили Приморье японцы. Что тогда делалось, сказать невозможно! Печи холодны, а избы горят. Земля кровью напоена... Смеха детского нигде не услышишь!

    Что ни сосна, то виселица, что ни холм, то могила. Выйдешь в поле, ляжешь ничком - слышно, стонет земля: невтерпеж ей под войском японским. Гуси дикие и те испугались: вместо осени летом снялись...

    Ленин из Москвы зарево видел, войско на подмогу послал. Да генералы в то время пути заслоняли - пробиваться бойцам долго пришлось.

    Решили партизаны в хребты уйти: оружие ковать, силы для боя накапливать. А сопку золотую на сохранение Савве оставили.

    - Учить тебя, - говорят, - не приходится: хитер ты достаточно. Действуй!

    Дали сторожу дробовик старый, шестнадцать патронов с картечиной и ушли.

    Ладно. Одолжил Савушка у медведя знакомого шкуру. Сшил унты с медвежьей ступней. Стал по ночам японцев выслеживать. Часовые японские, те удивлялись сильно: какие медведи отчаянные - прямо в лагерь заходят!

    А Савушка тем временем бухгалтерию вел. Были у него в тайге две березы с засечками. На одной пароходы японские, пушки, солдаты отмечены. На другой - горе народное: вдовы. Могилы, дети бездомные.

    Однако долго бродить Савушке не пришлось: разнюхали как-то японцы про золотую сопку, нагнали ищеек-собак и сцапали Савушку.

    Генерал в ту пору Ину-сан был. Личность партизанам известная: кособрюх, зубы щучьи, ноги - будто всю жизнь с бочки не слазил.

    Увидел Савушку и сразу заулыбался.

    - Ваша хитрость, - говорит, - даже нам нравится. Будем знакомы.

    Савушка - старик гордый, на вольном воздухе вырос - руки генералу не подал.

    - Мы, - отвечает, - лещей вроде вас только за жабры берем.

    Генерал даже скривился, но обиду сдержал.

    - Хотите жизнь сохранить?

    Савушка сразу смекнул, к чему разговор.

    - Эко добро! - отвечает. - Я уж и без вас осину себе подобрал. Скучно стало землю топтать.

    - Хотите, дом выстроим, пятистенку? Графский титул дадим.

    - Да, не вредно, пожалуй. Дайте неделю подумать.

    Отвели Савушку в камеру. Поят чаем, кормят икрой, балыками кетовыми.

    Савва думает. А войска между тем пробираются. Сквозь горы Уральские, через степи Барабинские, сквозь тайгу - на Дальний Восток.

    Вскоре приводят Савву обратно.

    - Согласен тропу указать?

    - А сапоги болотны дадите? А пороху десять кило? А жеребца племенного?

    - Все дадим... Веди только скорее!

    - Ой, боюсь даром отдать... Дайте еще неделю подумать.

    Война разгорается. У японцев уже золото на исходе, а Савушка все торгуется. То лодку новую потребует, то жене шубу суконную, то олифы ведро. Наконец, видит, что дальше тянуть невозможно.

    Обдернул пиджачок и выходит вперед.

    - А ну вас, - говорит, - ко псам! Раздумал я золотом торговать.

    Вот тут-то японцы себя показали. Срезали Савушке кожу на пальцах, опустили руки в царскую водку. Ни слова Савушка не сказал, только скрипнул зубами. Желчь лягушачью в жилу ввели, в угли горящие ногами поставили - и то промолчал.

    Залечили - и снова. Бьются месяц, бьются другой: то шоколадом накормят, то керосина в ноздри нальют, а все не могут Савушкина характера одолеть. У генерала Ину от тихой злости лишаи по телу пошли.

    Подойдет к камере, глянет на Савушку и посинеет в лице.

    Между тем войска вперед продвигаются. Через Саянские горы, через Яблоновый хребет... сколько сапог износили, сколько патронов извели, сказать невозможно!.. Наконец, пробились и залегли в тайге, недалеко от японского лагеря.

    Видят японцы, что Савушку ничем нельзя взять: он всякую тайную подлость, как белка пустой орех, предугадывает.

    Вызвали главного химика. Генерал Ину-сан спрашивает:

    - А ну, какие есть новые газы?

    Тот докладывает:

    - Иприт-самдерит, тило-третило, купоросный карбид. Сжигает роту в четыре минуты.

    - Нет, не то...

    - Тогда бим-бомо-бромо-кислый экстракт пополам с мышьяком. Ужасная сила. Десять лет на том месте трава не растет!

    - Это старо. Нет ли того газа, чтобы от него человеческая совесть окривела?

    Тут-то химик и сел.

    - Нет, - говорит, - до этого наша наука еще не дошла, не берусь.

    - Ну, так вот тебе трое суток сроку: или орден коршуна трех степеней, или один конец - харакири.

    Ладно. Вскоре приносит химик черный баллон.

    - Вот он, - кричит, - умослабительный ангидрид! В тюрьме на смертниках испытал. Отцов продали! Все тайны свои разболтали!

    Взяли и усыпили тем газом Савушку. А на ночь возле койки посадили двух писарей, чтобы бред больного записать.

    До полуночи Савушка еще так-сяк крепился, только зубами тихонько поскрипывал. А там дошел газ до самых центров. Крякнул Савушка и понес. Чешет и чешет, точно из пулемета. Писарей всех замучил.

    Наутро приносят генералу те записи. Ровно тысяча двести страниц. В штабе радость. Ину-сан именинником ходит, химик дырку для ордена провертел.

    Однако вызвали генерального переводчика. Воздел он на нос очки, стал читать Савушкины откровения. Да и споткнулся на первой строке.

    - Виноват, - говорит, - такие слова по-японски не могут спрягаться и корни не те.

    - А ну, вглядись пристальнее.

    Почитал переводчик еще немного и сдался.

    - Освободите, - просит, - глаза слезятся, щиплет сильно.

    Спасибо, ефрейтор один подвернулся - участник русско-японской войны. Заглянул он в тетрадь и рапортует:

    - Спряжения те известные, на материнской основе. Разрешите перевести.

    И перевел. Генерал испариной даже покрылся. Савушка, он и раньше озорной на язык был, а тут в беспамятстве самого себя превзошел: насчет золота ни гугу, а чего другого - сколько угодно!

    Наконец поняли японцы: выхода нет. Решили всех зверей допросить, где золотая сопка. Вызвали из Токио одного дрессировщика: он на всех звериных языках умел разговаривать, щуку немую - и ту понимал.

    Собрали зверей, птиц таежных, дали им сладкую пищу. Медведю - кетовую головку, выдре - брюшки, соболю - мозговушку, бобру - траву речную, зайцу - кочерыжку, кроту - червяков, цапле - лягушку, росомахе - падаль лесную.

    Стал дрессировщик тайну выпытывать.

    Заяц уши прижал, божится:

    - Наша тропа возле грядок. Другой не видал.

    Соболь лукавый облизнулся, соседям моргнул:

    - Еж - он грамотный, на дубовом листе все тропинки отметил.

    Еж щетину поднял, забурчал:

    - Нет листа... Бобер его съел.

    Бобер спорить не стал. Брюхо погладил и говорит:

    - Лист дубовый теперь ни при чем. Была тропа, да ее партизаны на колесо намотали, с собой увезли.

    Даже крот, зверек тихий, и тот разворчался.

    - Я, - говорит, - близорукий, глухонемой. Живу в стороне. Разрешите уйти.

    А медведь от обиды даже взревел: он Савушке давно приятелем был.

    - Ер-рунда, - кричит, - какая! Р-рыба ваша тухлая. Малины хочу!

    И ушел в лес по ягоду.

    Только росомаха - зверь подлый - нажралась печенки, лизнула дрессировщику руку и шепчет:

    - Есть за Гусиным озером след в кедраче... Пойдешь налево - в трясине увязнешь. Направо - в обрыв попадешь. Идите мимо железного камня, мимо двойчатки-сосны, через реку Бедовую, прямо по медвежьей тропе.

    Словом, все разболтала бесстыжим своим языком.

    Ладно. Наутро решили Савву казнить. Хотели ему кишки на телефонную катушку намотать. Однако генерал Ину-сан запретил.

    - Это, - говорит, - не казнь - просто детское наказание. Надо ему такую муку придумать, чтобы по капле смерть в жилы вошла.

    Привязали Савушку к тополю. Напротив столик поставили. Пельмешков тарелку, браги кувшин, мясо с подливой.

    Генерал Ину-сан узлы все опробовал.

    - Приятного, - говорит, - аппетита. Простите, что без сметаны обед!

    И ушел в лес с батальоном. Впереди пулеметчики, позади пушки дальнего боя. На лошадях кожаные торбы навьючены: золото собирать.

    А звери между тем тоже времени не теряли: соболь веревки Савушке перегрыз, заяц вперед побежал войска предупреждать, ястреб взвился в небо за батальоном следить, а медведь носом покрутил и проревел:

    - Я им тропу укажу!..

    Зашел вперед и протоптал от озера другую тропу. Даже камень железный выдернул и на новое место поставил.

    А бобры - те хитрее всех оказались. Перегородили Бедовую реку плотиной и пустили по новому руслу. Батальон и пошел стороной черт те куда.

    Идет день, два... неделю идет. Вокруг болота урчат. Кедрач шинели рвет, камни сами под ноги кидаются. Уж дух у солдат стал заходиться. А в тайге все просвета не видно. Тропа медвежья бежит и бежит.

    Того японцы не знали, что Савушка в отряд дохромал. Давно гостям обед был в тайге приготовлен: на первое - ружейный борщок, на второе - шрапнель с пулеметной подливой, на сладкое - пирог из фугасов.

    Наконец, завела тропа японцев в ущелье, где нет хода-выхода. Темнота подземельная. Стволы в четыре обхвата, мох столетний. Шепотом в таком месте - и то говорить неохота.

    Видит генерал, что увязнуть возможно, подал команду:

    - Кр-ругом арш!

    Да уже поздно: со всех сторон партизанские ружья нацелены. Выходит из-за дерева Савушка.

    - Отставить! - говорит. - Здесь наша будет команда. А теперь, дорогие гости, давайте прикинем, почем ныне фунт лиха. Разом за все посчитаемся. За жен наших, за мертвых детей, за пшеницу неубрану, за всю лютую муку, что терпела земля...

    И посчитались...

    Крапива навоз любит. На том месте она теперь густо растет.


    

... ... ...
Продолжение "Сказка о партизане Савушке" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Сказка о партизане Савушке
показать все


Анекдот 
Америка, отдел по сбору регистрационных данных крупнейшей софтовой корпорации, диалог:
- самая тупая нация - это русские
- почему?
- да на 142 миллиона человек всего одно имя..
- и какое же?
- Вася Пупкин
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100